От Шинокости до Сукмановки
«Жердевские новости» № 43, 26.09.2012
От Шинокости до Сукмановки
(Окончание. Начало в № 42.)
Существует несколько версий происхождения названия села. Наиболее расхожая, но, на мой взгляд, наименее подходящая, – от тюркского слова «сакма», что означает «тропа, путь, конный или пеший».
В толковом словаре Даля по этому поводу имеется следующее объяснение: «Сакма ж. (от сочить?) вост. сокма, колея, след колеса или полоза; // дорожка, тор, тропа, тропинка лесная; бичевник, утоптанная по бичевнику тропа; след или брод по траве, особ. по росе, путь, которым прошли пешие или конные; летний след зверя, лом, особ. медведя. Казаки по сакме узнают, сколько (горцев, киргизов) прорвалось, куда, и приблизительно когда; о времени, вернее узнают по помёту. Сокма поминается уже в татарщину. Ходили башкирцы смотреть сокмы, акты. Воевав деревни, и пошли опять назад тою же сокмою, откудова пришли, акты. // Поемный берег? Грот. см. сачить.».
Похожее, но более конкретное толкование слова сакма находим в энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона: «Сакма (стар.) – след от конной партии. Станицы и сторожи обязаны были тщательно осматривать указанные им пространства, чтобы открыть сакму. Найдя её, станица должна была неминуя, послать о том весть в город, а если бы где заметила «сакму воинских людей, то объехавши её и рассмотрев, сколько людей и какие в какую сторону идут», должна была отправить донесение воеводе. Упоминания о сакме главным образом встречаются на южных границах Европейской России.
Сакма (охотн.) – употребляемое сибирскими промышленниками выражение для обозначения походки, побежки зверя, а также его следа, нарыска».
Но словарь Брокгауза и Ефрона даёт нам разъяснение ещё одного старинного слова, наиболее близкого по смыслу, и объясняющего многое, если не всё. Это слово «сукманина – народное название грубого сукна домашней выделки. Сукман, сукманец и сукня (стар.) – кафтан, а также и сарафан, сшитый из крестьянского домотканого сукна. В Саратовской губернии до сих пор С. называют сарафан из шерстяной ткани, окрашенной синей краской».
В пользу этой версии, правда, с некоторой оговоркой, склоняется и автор статьи о Сукмановке в Тамбовской энциклопедии, упоминавшийся выше профессор В.В. Канищев: «Название, возможно, происходит от местного промысла – изготовления сукманины, т.е. полушерстяной домотканины, полусукна».
Право на существование озвученной выше версии косвенно подтверждается и ныне покойной Л.И. Чуистовой, преподававшей в своё время в ТГПИ историю древнего мира и археологию, и проведшей множество полевых сезонов на раскопках. В своей работе «Древнейшее население Тамбовщины» она отмечала: «Тамбовский край славился издавна тканями – узорчатыми и вышитыми, отбелёнными холстами, а позднее и добротными сукнами. Женщины… поверх надевали сарафаны без яркой отделки. Мужчины носили холщевую рубаху с прямым разрезом и штаны из холста, редко из сукна. Верхняя одежда – суконные кафтаны (свиты)…».
Если принять в качестве основной последнюю версию, то можно увидеть, что данный топоним (топонимика – наука, занимающаяся вопросами возникновения, изменения и современным состоянием географических названий) претерпел весьма существенные изменения. Вплоть до конца XIX века и даже в начале XX в. в официальных документах и на географических картах чаще всего употребляется название Сукманка. Так, на карте Борисоглебского уезда второй половины XIX cтолетия, где уже нанесена Грязе-Борисоглебская железная дорога, то есть после 1869 года, когда она была построена, указаны местоположение и названия множества хорошо знакомых нам населённых пунктов и станций, таких, как Мордово, Ястребовка, Токарёвка, Бурнак (дважды), Русаново, Терновка и другие. Исследуемый нами населённый пункт проходит здесь как Сукманка(!). Кроме того, сельское общество называется не Сумакновское, а Сукманское, волость тоже Сукманская, и в справочной книжке по Тамбовской епархии на 1876 год село названо Сукманкой.
В связи с этим снова обращаюсь к словарю Даля. Растолковывая сущность слова сукно, он как вариант приводит следующий пример: «Сукманина – крестьянская полушерстяная домотканина, шерстяной уток по портяной основе; полусукно, сермяга, пониток, саржа или понитчина. Сукманный – нчатый, из ткани сукманины сшитый. Сукман – суконный кафтан; // суконный сарафан, иногда из сукманины. Сукманник – саржаник, понитник, сермяжник; но бол. кафтан с борами. Сукманка – сукманник; // суконный кафтан».
Поэтому было бы вполне уместно предложить следующую логическую цепочку, отражающую ключевые этапы трансформации названия села: сукманина (сукман, сукманец) – Сукманка – Сукмановка.
Думаю, исходя из вышесказанного, понятно, что право на существование могут иметь и другие неизвестные или малоизвестные широкой публике версии. В том числе и экзотические. Например, в самом конце той же книги Л.И. Чуистовой приведён порайонный список древних памятников Тамбовской области. Пятым по счёту населённым пунктом по Жердевскому району значится «Сухмановка – 9 курганов». В этой связи у меня возникает вопрос: что это? Опечатка? Или автор использовал какой-то малоизвестный источник? Ведь село действительно находится на сухом месте, по сути, на песке, хотя вокруг него, преимущественно, отличнейший чернозём и непролазная грязь в распутицу. И сильнейшие западные, юго-западные и юго-восточные ветры-суховеи весной, несущие тучи песка, от которых местные жители страдают по сегодняшний день. А произносить каждый раз букву «ха» крайне неудобно. Вот и получилась со временем из Сухманки – Сухмановки Сукманка – Сукмановка. И чем плохо предположение?
Главное, чтобы догадки и полноценные версии имели под собой конкретную документальную основу, а не гипотетические рассуждения. История, как известно, сослагательного наклонения не терпит!
Но и это ещё не всё. После того, как значительная часть данной главы была написана, в моих руках оказалась ксерокопия почти восьмистраничной рукописи, посвящённая обозначенной теме. Сама рукопись никогда и никем не использовалась. Автором документа, по-видимому, является уроженец Сукмановки, а впоследствии житель Воронежа, Шаталов Фёдор Иванович. Её полное название выглядит следующим образом: «История села Сукмановка (Шинкость тоже) Сукманки. Приложение: копия письма ЦГАДА от 1июня 1972 г. исх. № 383». Никакой копии письма из архива я не обнаружил, а вот текст рукописи, к сожалению, не лишённый существенных недостатков, меня заинтересовал.
В основу своих изысканий по поводу возникновения села и его названия автор положил два документа: справочник под названием «Список населённых мест по сведениям 1862 года», изданный в Санкт-Петербурге в 1866 году, и выпуск №34 «Известий Тамбовской учёной архивной комиссии» (ИТУАК) за 1892 год. Эти печатные издания всегда были доступны читателям, но автора справки (рукописи) привлекло в них следующее.
В первом – тройное название села: «В Борисоглебском уезде № 520 Сукмановка (Шинкость тоже), Сукманка – село казённое, при речке Шинкость (в тексте сборника: Шинкости), дворов- 608, население: мужчин - 2762, женщин – 2771, церкви-2». (В тексте сборника: церквей православных-2).
Во втором – информация о Сенатском деле № 3449 под названием «Донос неизвестного лица о неправильном владении помещиками и однодворцами села Сукманка Борисоглебского уезда казёнными землями». Этот материал был в своё время помещён (перепечатан) в ИТУАК выдающимся тамбовским краеведом Иваном Ивановичем Дубасовым.
При этом в самом начале стиль текста рукописи таков, что напоминает ответ из архива, в то время как в дальнейшем встречаются малопонятные фразы, более подробные повторы, опечатки, незаконченные предложения и прочие погрешности. По моему мнению, автор соединил официальные ответы из «тогдашнего» ЦГАДА (сейчас - РГАДА) и из областного архива (ГАТО) с собственными изысканиями и рассуждениями. В рукописи имеются также прямые ссылки на документы из вышеуказанных архивов и на издания, которыми я пользовался, будучи студентом, во второй половине 1970-х годов в областной библиотеке имени А.С. Пушкина.
Если верить автору, Сенат по доносу предписал межевой канцелярии «…рассмотреть права владельцев…». После «рассмотрения» Сенату было сообщено, что помещики и однодворцы никаких документов на владение землёй не имеют. Далее Сенат предложил Вотчинной коллегии провести на месте «изыскание». Вотчинная коллегия 15 января 1730 года постановила «…учинить посредством воеводов изыскание». Воевода выделил нарочных: вахмистра Кандаурова и подьячего Субачева для производства «изыскания», которое проводилось настолько медленно, что было закончено только спустя 16 лет, то есть в 1746 году!
Здесь следует обратить внимание на то, что в сенатском деле название населённого пункта (Сукманка) упоминается гораздо ранее привычных для нас дат (1745-1748 годы) и вынесено в название дела. В деле чётко прописан и его статус – село. Следовательно, сам населённый пункт имел церковь, а причт - церковную землю. В противном случае Сукманка именовалась бы деревней.
И Сенату тогда было сообщено, что 12 помещиков «разных чинов люди» на захваченных ими землях «уже поселили своих крестьян». Получив такое донесение, Сенат предписал «взыскать с захватчиков по тройной цене в казну денег». В результате искусственно созданной канцелярской волокиты помещики отрезали за малый штраф у села Сукманка 4021 десятину земли. Автор даже называет фамилии некоторых захватчиков земли: подпоручик В.Л. Есипов, гвардии капитан Уваров, губернская секретарша П.Т. Филиппова, майорша Д.А. Беклемишева, подпоручик корпуса жандармов В.А. Трубников и другие.
В этом не было бы ничего необычного, если бы те же фамилии не фигурировали у него (у автора) в 1816 -1834 годах. Получается, что построив 12 домов на захваченных землях задолго до начала Генерального межевания 1783 года, то есть как минимум между 1730-1746 годами, «захватчики» не только проявили неслыханную проницательность и осведомлённость о предстоящем межевании, но и, находясь уже в далеко не младенческом возрасте, прожили ещё почти по 70-80 лет! Лично мне о таких компактно проживавших в наших краях помещиках-долгожителях слышать никогда не приходилось.
От себя добавлю, что фамилии владельцев (и их наследников!) реальные, они сохранились в названиях населённых пунктов, отошедших в первой трети XX века к Воронежской области, и в многочисленных документах XVIII –XX веков, о которых автор записки, в силу ряда причин, просто не знал.
Признав факт захвата земли, Вотчинная коллегия «отобрала» ото всех 12 помещиков подписку, чтобы они не смели «сих земель никому не продавать, не закладывать». Неизвестно, был ли выплачен помещиками штраф, как предписывалось, в троекратном размере (цена за десятину – менее рубля), но все казённые земли, числившиеся за помещиками и однодворцами села Сукмановка, были оставлены в их владении.
И, наконец, о названии села. Автор документа эту проблему решает просто, утверждая, что в уже существовавший населённый пункт под названием Шинкость (по имени речки) в первой трети XVIII века по взаимной договорённости переселились однодворцы из села Сукманка, располагавшегося между Старым и Новым Осколом на белгородчине. И именно они, переселившиеся по договорённости с общиной села Шинкость, добились впоследствии именовать село Шинкость Сукманкой. А прежнее название села, приютившего белгородцев, стали писать в скобках с приставкой «тож». При этом автор рукописи признаёт, что в печатных списках населённых мест ни в Белгородской, ни в других областях, название Сукмановка не встречается. Но когда (спустя почти 300 лет!), возле нескольких оставшихся от переселившейся в наш край Сукманки дворов, что в селе Александровка Чернянского района организовалась МТС, а затем и почта, то им присвоили название «Сукмановская МТС и почта». После ликвидации МТС «почта до сих пор носит название Сукмановка с индексом 309587 по Белгородской области».
И действительно, сделанный мною запрос подтвердил, что в Чернянском районе Белгородской области существует почтовое отделение с индексом 309587, но носящее имя Александровка.
Полагаю, что версия Ф.И. Шаталова наравне с другими имеет право на существование, однако не может считаться первой среди равных в силу невозможности абсолютной её проверки. Если предположить, что однодворцы действительно переселились в Шинокость из белгородской Сукманки, то сделано это было не ранее первого – конца второго десятилетия XVIII века, а, следовательно, их число было ничтожно, как невелико и количество жителей Шинокости. Но автор называет Шинокость селом, что само по себе было маловероятно, но чисто теоретически вполне допустимо хотя бы потому, что Тамбовская епархия (с перерывами) существовала с 1682 года. Но то, что белгородская Сукманка не являлась селом - факт, не подлежащий сомнению: скорее всего, это была часть села Александровки со своим собственным названием. Явление для русских сёл вполне обычное.
А вот факт почти поголовного переселения жителей из села, где была своя церковь, своё кладбище, даже если это были лёгкие на подъём однодворцы, представить довольно сложно. Целыми сёлами могли в принудительном порядке переселять своих крепостных, пожалуй, только помещики. Но и такие случаи не сразу приходят на память.
В то же время известно, что первая ревизия не зафиксировала не только села под названием Шинокость, но и вообще никакого поселения. Поэтому возникает вопрос: куда и когда пришли однодворцы с белгородчины, сколько их было, сколько местных жителей проживало в селе Шинокость, если оно к тому времени являлось селом, и к какому сословию они принадлежали?
С другой стороны, ответ, пусть и не в полной мере, вроде бы очевиден. Населённый пункт, первоначально носивший название Шинокость (Шинкость), был основан однодворцами, переселившимися из Тамбовского уезда. Об этом чётко говорится в переписной книге, отрывок из которой хранится во всё том же местном краеведческом музее, и который, мы уже цитировали. То есть между 1722 и 1748 годами. Могли здесь быть также и беглые крестьяне и прочие, охочие до вольной жизни люди. А также помещики. Бесспорным является лишь факт, что к 1748 году население представляло коктейль, состоявший из крепостных, однодворцев и помещиков нескольких, в том числе и центральных регионов России.
Также остаётся открытым и вопрос о статусе «нашей» Сукмановки, по причине существования противоречия между информацией, содержащейся в документах второй ревизии (1748 г.), где населённый пункт назван деревней Сукмановской (ответ из ЦГАДА от 22. 10. 1991г.), и названием поступившего в Сенат доноса (1730г.), по которому Сукмановка являлась селом.
Следует также помнить, что донос в Сенат поступил в самом начале 1730 года, что автоматически и как минимум означает захват земли помещиками в период между 1727-1729 годами, то есть сразу же после окончания первой ревизии. С одной, правда, весьма существенной поправкой. Захват земли мог произойти и гораздо раньше, в 1710-е – первой половине 1720-х годов, при молчаливом попустительстве тамбовских властей, с учётом нравов того времени, удалённости места действия от столицы и неразберихи, царившей в стране после смерти Петра I, последовавшей в январе 1725 года.
И ещё об одном весьма существенном факте, мимо которого прошёл автор записки (рукописи), посвящённой истории села. Обозначив едва ли не главным аргументом упоминавшийся «Список населённых мест по сведениям 1862 года», где село Сукмановка (Шинокость, Сукманка) проходит под № 520, автор не заметил, что буквально на соседней странице под № 542 упоминается ещё одна Шинокость!
Здесь следует сделать небольшое разъяснение. Список населённых мест содержит не только названия населённых пунктов по станам уездов, но и положение по отношению, как правило, к водному источнику (например, при речке Терновке, при колодце, при вершине Таловой и проч.), в нём указано расстояние в вёрстах от уездного города, от становой квартиры, число дворов, число жителей «обоего пола», наличие церквей, школ, разного рода заведений, почтовых станций, ярмарок, фабрик и т.д. В списке указаны виды поселений (хутор, деревня, село), а также сословная принадлежность жителей.
При этом все населённые пункты, а точнее, порядок их упоминания, «привязаны» к почтовому тракту «из г. Борисоглебска в г. Тамбов», а затем и к почтовому тракту Астраханскому, но сначала - на тракте, затем - по правую и, после - по левую их стороны.
Село Сукмановка (Шинокость, Сукманка) № 520 находилось в 60 верстах от уездного города, в 6 – от становой квартиры и было селом казённым, лежавшим по правую сторону от тракта из города Борисоглебска в город Тамбов.
Населённый пункт Шинокость, проходивший под № 542, – это деревня, причём казённая, расположенная на Астраханском почтовом тракте при речке Шинокости. В деревне на тот момент было 27 дворов, в которых проживали 73 души мужского пола и 63 – женского. Деревня находилась в 58 верстах от уездного города и в 4 верстах от становой квартиры. В 5 верстах от неё находилась владельческая деревня Тагайка (при речке Тагайке и колодцах), а в 1 версте - деревня казённая Окри (Выселки Русановские, Акрёвка), при колодце и реке Савале. В Окрях находилась почтовая станция и проводилась ярмарка. В Тагайке насчитывалось 23 двора, 83 души мужского пола и 88 – женского. В Окрях – 46 домов, 213 душ мужского и 228 – женского пола.
Не нужно быть ясновидящим, чтобы понять: село Сукмановка (Шинокость, Сукманка) и деревня Шинокость, находятся на речке Шинокость на расстоянии двух, максимум - трёх вёрст, друг от друга. Интуиция подсказывает, что что-то здесь не так. Между этими населёнными пунктами расположены сохранившиеся по сей день деревни Чубровская и Беклемишевская, которые территориально относятся к Воронежской области, а до ликвидации Тамбовской губернии в 1928 году входили в приход Никольской церкви села Сукмановка, и которым повезло гораздо больше, чем исчезнувшим впоследствии с лица земли деревне Дмитриевке и селу Дубовицкому всё той же Сукмановской волости.
Кстати, деревня Окри (Окры) существует по сегодняшний день, вплотную примыкая к деревне Шинокость, немногочисленные домовладения которой разбросаны по левую сторону одноимённой речки.
Конечно, можно предположить, что группа коренных жителей «нашей» Шинокости, не смирившись с потерей названия или по какой-то иной причине, перешла во второй половине XVIII – начале XIX веков на новое место жительства, основав ещё одну Шинокость. Как может быть верным и то, что в течение длительного времени они сосуществовали параллельно, возникнув практически одновременно!
Деревня Шинокость упоминается также в историко-статистическом описании Тамбовской епархии 1911 года как входящая в приход Русановской Введенской церкви, которая сама проходит в этом описании под номером 501! В описании также сообщается, что «церковь деревянная, холодная, построена в 1886 году на средства прихожан. Престолов два: главный – Введения во храм пресвятой Богородицы и придельный – св. Троицы. Приход существует около 200 лет.
Дворов 1031, д. м. п. 3718, ж. п. 3576, великороссы, земледельцы, имеют земли 15 – 16 саж. на душу.
В приходе четыре деревни: 1) Орловка, 34 дв., д. м. п. 10… (неясно), ж. п. 96, от церкви в 3 вер., 2) Медвежья, 9 дв., д. м. п. 20, ж. п. 1…(неясно), в 2 вер., 3) Окры, 73 дв., д. м. п. 283, ж. п. 263, в 3 вер., 4) Шинокость, 44 дв., д. м. п. 155, ж. п. 140, в 4 вер., и 5) посёлок Терновка при ст. «Терновка», 19 дв., д. м. п. 66, ж. п. 63, в 8 вер. Река Савала и мелкий лесок».
Деревня Шинокость соседствовала не только с упоминавшимися выше населёнными пунктами (деревни Беклемишевская, Чубровская), но также с деревнями Ленская, Уваровская и другими. И хотя за 50 лет число жителей увеличилось незначительно - со 136 душ обоего пола в 1862 году до 195 в году 1911, а количество домов - с 27 до 44, уже одно только упоминание деревни, заслуживает самого пристального внимания. Одновременно столь низкий прирост населения свидетельствует о необычайно высокой мобильности жителей деревни и объясняется оттоком населения в другие населённые пункты уезда и даже регионы страны, учитывая сложные процессы, последовавшие после отмены крепостного права в 1861 году и в первом десятилетии XX века. Рождаемость же в уезде, как и во всей империи, в указанный период была просто высочайшей, а ежегодный прирост населения составлял, в среднем, устоявшиеся 1,5%!
Остаётся только добавить, что более ранняя церковь в селе Русаново была постройки 1801 года, и то ли по причине ветхости, то ли пожара была заменена на новую, которая существует и поныне. Однако разбивки прихода по деревням в описании нет. Хотя, по большому счёту, это не меняет сути дела. Даже если «оттолкнуться» не на 200, а на 175 лет от даты постройки последней русановской церкви (1886 г.), то время открытия прихода выпадает на 1711 год! Как верно и то, что этот же год возникает, если отнять два века от года 1911-го! Страшно подумать, как давно это случилось, но и особых оснований не доверять историко - статистическому описанию епархии у меня нет, хотя несколько смущает слово «около».
В то же время, по данным В.А. Прохорова, село Русаново «возникло в начале XVIII века. Название - патрономическое: от какого-то лица с фамилией Русанов. В документах 1708 года отмечена Русанова Поляна».
Это означает, что Русанова Поляна некоторое время была деревней, как были деревнями в своё время практически все сёла. И именно из неё, родимой, из деревни русской вышел также и город…
Размышления по поводу возникновения названия села заставили меня направить свои усилия в другую плоскость. Меня не покидала мысль о том, что в такой сложной стране, как Россия, очень редко встречаются «штучные» населённые пункты, подобные нашей Сукмановке. Ведь если слова «сукманина» и «сукман» попали в известные дореволюционные издания, а само изделие было столь популярным, то неизбежно должны были существовать и другие селения с похожими или однокоренными названиями. Говоря иными словами, я не поверил утверждению предполагаемого автора «белгородской» версии о том, что в списках населённых пунктов других губерний идентичных названий не обнаружено. И интуиция меня не обманула. В одном из дореволюционных сборников, посвященных волостям и важнейшим селениям европейской России второй половины XIX века, под №1000 обнаружилось сельцо с двойным названием Плоское (Сукманово)! Этот населённый пункт, в 105 дворах которого проживали 704 человека, находился в Дупенской волости Чернского уезда Тульской губернии и был населён бывшими владельческими крестьянами.
Невероятно, но это сельцо не только сохранило первоначальное название, но и выжило в вихре противоречивых событий XX века! В настоящее время на территории Чернского района Тульской области находится сельское поселение Поповское, в состав которого, помимо более трёх десятков различных населённых пунктов, входят сразу три деревни с одинаковым названием Сукманово (1-е, 2-е, и 3-е) и деревня Сукмановские Выселки!
Что же касается происхождения названия, то вряд ли кто даст гарантию, что сельцо Сукманово не было названо по фамилии владельца, или кого-либо из первопоселенцев, или по аналогии с известным продуктом, а в других регионах страны больше нет поселений с такими исходными данными. В то же время, я не сомневаюсь, что подобного рода открытия не заставят себя долго ждать. Следует только приложить максимум усилий и желания для достижения поставленной цели.
Спустя примерно четыре-пять месяцев после начала работы над первой главой книги я понял, что писать её можно бесконечно долго. Дело в том, что в субботу, восемнадцатого августа 2012 года на моё имя поступило письмо из села Александровка, которое с одной стороны заставило задуматься над возможностью когда-либо ответить на поставленные мной вопросы, но одновременно часть этих вопросов и закрыло, фактически полностью перечеркнув версию Шаталова. Автором письма является заведующая клубом села Александровка Чернянского р-на Белгородской обл. Астахова Нина Николаевна. Намеренно цитирую отрывки из него, так как некоторые существенные моменты требуют уточнения. «…В 1945 году после войны была создана тракторная бригада. Назвали её Сукмановской МТС. В 1959 году Сукмановскую МТС перевели в село Александровка, а в 1960 году на базе МТС открыли ПТУ-31, стали готовить механизаторов, училище просуществовало до 1997 года. Во времена перестройки его закрыли.
Наше село было создано в 1800-х годах князем Даниилом Всеволожским. Его поместье было в селе Малотроицком, сейчас остался хутор Петровский, в котором и была Сукмановская МТС.
Почта в Александровке всегда была Александровской, к МТС никогда не относилась. Есть версия названия Сукмановка от слова Цукмановка. Цук – цукор – в переводе с немецкого – сахар (правильно-Zucker, В.К.), ман – мужчина. Фамилию его никто не знает, знают, что он по национальности немец. Он занимался выращиванием сахарной свёклы на Тамбовщине, в Воронежской губернии, Курской, Белгородской губернии, часть Белгородской территории раньше относилась к Курску. Земля была хорошая - чернозём. Вот он и возделывал, выращивая сахарную свёклу».
После получения этой информации сама собой отпадает очень красивая цепочка передачи названия села: Тула – Белгород –Тамбовщина. Поясню, не вдаваясь в подробности, что Тула (1146г.) возникла почти на пять веков раньше Белгорода (1596г.), давшего название и жизнь одноимённой засечной черте, где несли службу однодворцы. Зато на горизонте замаячила фигура немца Цукермана - сахарного человека…
В то же время не даёт покоя почти стопроцентное совпадение названий районов: Чернский в Тульской, и Черняновский в Белгородской областях.
И ещё об одной, лежащей на поверхности проблеме, разрешить которую, по - видимому, никто и никогда не пытался. Речь идёт о названии речки, на берегах которой раскинулось село Сукмановка. Ни в одном из известных и доступных мне исследований по краеведению и топонимике, словарей и других академических источников я не нашёл и намёка на объяснение названия Шинокость (или Шинкость). Здесь ясно лишь одно: своё название речка, как и другие источники, получила задолго до появления первых поселенцев или же оно было перенесено ими из других областей центральной России. В противном случае как-то странно получается: есть речка Шинкость (Шинокость), протекающая между прочим по территории Тамбовской и Воронежской областей, была (и есть!) поблизости от неё одноимённая деревня, наконец, существует почти 300 лет по обе стороны речки село Сукмановка, некогда называвшееся Шинокостью, а вот объяснения названию этой самой речки нет. Как, впрочем, нет объяснения и происхождению названия речки Казачки, упоминаемой в «Экономических примечаниях» к плану Генерального межевания Борисоглебского уезда конца XVIII века. Да и кто видел её, эту призрачную речку Казачку? Но это не самая большая и не самая неразрешимая тайна нашего исследования. Следует только внимательнее взглянуть на окрестности. И немного подумать…
Автор: В. Краснов - кандидат исторических наук, преподаватель Жердевского колледжа сахарной промышленности
Источник: http://www.top68.ru/study-of-local-lore/ot-shinokosti-do-sukmanovki-13703