Газета "Саратовский Вестник" № 109 от 21.05.1911. С.2.

    Что на железных дорогах воруют  —  это давно уже очень хорошо всем известно.
    Давно и прекрасно всем известно также, что рязанско-уральская дорога не составляет в этом отношении счастливого исключения.
    В частности, уже много лет все знали о злоупотреблениях на пресловутой 9 дистанции и говорили об этих злоупотреблениях совершенно открыто: определенно называли имена, точно указывали на более или менее зазорные действия...

    И, тем не менее, годами все оставалось по-старому: дальше разговоров о злоупотреблениях дело не шло, и ловкие люди «работали», как ни в чем не бывало, во всю. И даже некоторые из них получали повышение. Не за ловкость рук, конечно, но во всяком случае, темные деяния этих господ нисколько не вредили их служебной карьере.

    А между тем управляющий дорогою Д. А. Матренинский с самого же начала одной из главных своих задач поставил борьбу с хищениями и злоупотреблениями на дороге. Вскоре на своем вступлении в управление дорогою он издал немало нашумевший в свое время приказ о содействии служащих к искоренению на дороге злоупотреблений. В этом приказе г. Матренинский, с одной стороны, обращается к «честным труженикам» с призывом помочь ему в деле искоренения «зла, расшатывающего финансовое благосостояние дороги и имеющего деморализующее значение»,  — а с другой  —  грозил беспощадно преследовать без различия служебных рангов, «элемент, препятствующий правильному ведению дела, расшатывающий его финансовую сторону и тем не дающий возможности дальнейшего улучшения положения служащих».
    В заключении, Д. А. Матренинский выражает уверенность, что «подобное решение будет встречено всеми честными тружениками дороги с полным сочувствием».
    Принципиально избранный г. Матренинским путь борьбы с хищениями и злоупотреблениями, конечно, безусловно и единственно правильным, и его обращение к служащим можно было бы только приветствовать.
    Кому же, в самом деле, как не самим служащим, под силу бороться с этим действительно огромным злом  —  бесшабашных и повсеместных железнодорожных хищений и злоупотреблений.
    И «честные труженики», разумеется, охотно пошли бы навстречу призыву г. Матренинского.
    Но — вся беда в том, что при существующем правовом положении железнодорожных служащих и при теперешней постановке железнодорожного дела, «содействовать» честным труженикам очень мудрено; вернее, совсем невозможно.
    В чем, в самом деле, может выразиться при данных условиях их содействие? Единственно — в доносе: что, мол, такой-то там то проделывает такие-то штуки.
    Но, во-первых, из чувства простой брезгливости не всякий «честный труженик » решится на донос, хотя бы и на самое беззастенчивое воровство,  — а во вторых, если и решится  — то виноватым и наказанным, в конце концов, окажется он же сам,  — так как при полнейшей зависимости от своего непосредственного начальства, каждый служащий служит лишь до тех пор, пока против этого ничего не имеет его непосредственное начальство, — но достаточно со стороны рядового служащего малейшего повода, иногда самого незначительного и даже совершенно не относящегося к службе — чтобы этот служащий вместе с семьей очутился на улице, без вкуса хлеба... Непосредственное начальство, даже самое маленькое, найдет тысячу различных способов, чтобы отделаться от нежелательного человека.
    А тем более постараются сплавить человека «беспокойного», сующего свой нос туда, где его не спрашивают, и мешающего «работать» по части нагревания кармана.
    И вскоре же после издания знаменитого приказа о «содействии», был такой весьма яркий и характерный случай: Помощник начальника станции Мучкап г. К — кий донес на начальника той же станции Р — ского, обвиняя его в самых неблаговидных поступках — до подлогов и вымогательства включительно. Была назначена комиссия для расследования, — и несмотря на то, что одновременно заявили коллективную жалобу на Р — ского грузоотправители, указавшие на новый ряд конкретных фактов больших и малых злоупотреблений со стороны Р — ского — комиссия эта все-таки признала последнего чистым по всем статьям, а К — ского уволила...
    Этот пример далеко, конечно, не единственный, а являющийся типичным, наглядно показывает, к чему ведет при настоящих условиях «содействие» мелкой железнодорожной сошки.
    Понятно, что после нескольких подобных «уроков» немного найдется охотников «содействовать». И неудивительно, что «честные труженики», вместо содействия, благоразумно рассуждают: — моя хата с краю, ничего не знаю... И рад радешенек бывает, если за молчание их терпят, и не «съедают», — чаще же бывает так, что «честного труженика» заблаговременно выживают тем или иным путем с хлебного «места», чтобы «работать» на просторе и без помехи...
    Все это и создает ту атмосферу и ту обстановку на железных дорогах, которая так благоприятствует процветанию там хищений и злоупотреблений всякого рода... Хищники вполне уверены в своей безнаказанности и превосходно знают, что самое большее — дело может дойти до комиссии, — а комиссию, даже самую добросовестную, опытный во всевозможных проделках человек всегда может провести. А недобросовестная (и это бывает) и сама постарается так или иначе «замять» дело...
    Приходится в тысячный раз повторять старую истину.
    Бороться с злоупотреблениями на железных дорогах можно не циркулярами и не приказами, хотя бы и самыми прекрасными и убедительными, а коренной реорганизацией всей постановки железнодорожного дела.
    И прежде всего, необходимо поставить «честных тружеников» в такие правовые условия, при которых они не зависели бы всецело от единоличного усмотрения того или иного отдельного лица, а их служебное «быть или не быть» зависело бы лишь оттого, насколько человек вообще пригоден к службе и как хорошо выполняет он свои обязанности.
    Только при этом непременном условии честные труженики могут «содействовать» искоренению бесчисленных злоупотреблений на железных дорогах. Но содействовать они должны не доносами по начальству, а путем дружной совместной работы — при самой широкой гласности. Всякие темные стороны нужно не скрывать всеми мерами, как это делается часто теперь, а полно и подробно освещать их через посредство печати. И все замешанные в неблаговидных поступках лица, какого бы ранга они не были, должны нести действительную и строгую ответственность за содеянное, а не переводиться, подчас даже с повышением, в другое место, чтобы и там заняться тем же...
    Пока же ничего этого нет — злоупотребления всех родов и видов будут процветать несмотря ни на какие призывы, по-прежнему, нанося дорогам, вернее государству, миллионные убытки.
    И ни приказы, ни ревизии, ни многочисленные кадры ревизоров тут не помогут.
    Ибо — ведь нельзя же ежедневно и ежегодно производить ревизию, и не представишь же к каждому охулки на руку не дающему «дельцу» по ревизору, а часто к сему последнему еще по сверхревизору!
    Железнодорожник.