Дьяченко Константин Васильевич

Из книги Уривская Е.С. "Жили заботами главными"

Статья «Жили — не оглядывались».

Фразу "Жили - не оглядывались" Константин Васильевич Дьяченко сказал в самом конце беседы, как бы подводя итог своей долгой жизни. За восемьдесят лет в ней было всякое. Теперь память высветила главное, начиная со смерти отца в голодном 1921 году. Константину Васильевичу было тогда двенадцать лет. Отец и один из старших братьев поехали на Кубань за хлебом, думая выменять его на какие-то вещи. Домой через долгое время вернулся лишь брат - без хлеба, вещей и без отца. Тот простыл в пути и умер от воспаления легких.

По той голодной и горькой мерке и мерил потом Дьяченко жизненные блага. Считал, главное - быть сытым. Не платить при этом за хлеб человеческой жизнью. Когда двадцатитрехлетним вступал в 1932 году в ряды ВКП (б), делал это с искренним желанием участвовать в строительстве счастливой жизни для всех. С той мыслью он пошел учиться на одногодичное отделение в Первую высшую коммунистическую сельскохозяйственную школу ЦЧО (Центральной Черноземной области). С той же мыслью приступил в 1934 году к работе первого   секретаря  райкома ВЛКСМ в одном из районов Тамбовщины, а с 1938 года - председателя райисполкома (тоже на Тамбовщине). Теперь того района -  Шапкинского  - в Тамбовской области нет, как нет и другого - Лысогорского, где К. В. Дьяченко был первым секретарем райкома.

Участвовать в улучшении жизни ему тогда не удалось. Началась война, и первейшей снова стала забота о главном из главных - о хлебе. Для фронта, для Победы. Как растили его колхозники, вернее, колхозницы и подростки, Константин Васильевич и теперь вспоминает с болью: МТС-овские тракторы работали на дровах. И чтобы весною они вышли в поле, женщины почти всю зиму работали в лесу. Для тех машин, какие еще оставались, не было бензина. И осенью в хозяйствах приезда Дьяченко ждали еще потому, что знали: его райкомовский "Форд" передвинет на поле молотилку от одной скирды к другой.

Он бывал в колхозах и МТС ежедневно. Домой возвращался к ночи. Но и тогда нередко поднимал его с постели телефонный звонок. Звонили то из обкома, то еще откуда.

Немногим легче было в первые послевоенные годы, когда речь опять шла не о продвижении вперед, а лишь о восстановлении порушенного войной. Только в пятидесятых стали возвращаться к довоенным планам на лучшую жизнь. Дьяченко возглавлял тогда райком Гавриловского района. Прикладывал силы к укреплению его экономики.

Всего советская и партийная работа за вычетом учебы в двухгодичной партийной школе заняла у Константина Васильевича около восемнадцати трудовых лет. Потом был директором совхоза. Двадцать два последующих трудовых года пришлись на Кирсановский сахарный завод. Заведовал здесь хозяйственным двором, упаковочным отделением, был старшим на складе угля, камня и стройматериалов, кладовщиком. И почти все годы - членом заводского партийного бюро.

Знак "50 лет пребывания в КПСС" Дьяченко получил, когда был еще в рабочем строю. Правда, к тому времени он почти три года был пенсионером республиканского значения, но продолжал работать. Он работал до конца 1983 года, до семидесяти четырех своих лет. И скорее не ради заработной платы, а ради того, чтобы продолжать жить активной полезной жизнью.

Об особых благах лично для себя, по словам Константина Васильевича, он никогда не думал, в том числе и тогда, когда был первым партийным лицом в районе. Не думала об этом и жена его Полина Матвеевна, тоже выросшая в большой нужде и привыкшая все делать своими руками. Почти все время она держала домашний скот. Ни по поведению, ни по внешнему виду не отличалась от других сельских женщин, не позволяя себе ни купить что-то без очереди, ни как-то по-другому воспользоваться высоким положением мужа.

Старшая дочь Дьяченко Юлия Константиновна, которая живет сейчас вместе с Константином Васильевичем и Полиной Матвеевной, о жизни семьи в ту пору рассказывает так: 

- Нас у родителей было четверо, все девочки. И, вспоминая прошлое, я теперь порой удивляюсь. Отец - первый секретарь райкома, а мы спали на соломенном матраце, укрываясь пальтишками. Ни о каких нарядах не было речи даже тогда, когда я уже училась в педагогическом институте. Да что наряды. Даже с питанием было трудно.

Полина Матвеевна к сказанному дочерью добавляет: 

- Щи ей в Тамбов за тридцать километров возила. Не на райкомовском транспорте, - об этом и речи не шло - на чём придётся. И когда на сахарном заводе работал, чтобы взять что, ни он, ни я в голове не держали.

Вот тогда-то Константин Васильевич сказал ту фразу: 

- Зато жили - не оглядывались. Не боялись ничьих глаз.

Не боится их Константин Васильевич и сейчас. Живет скромно. К тому, чем дорожит, относит партийный билет, медали за доблестный труд в Великой Отечественной войне, к 100-летию со дня рождения В.И.Ленина, "Ветеран труда". К тому же относит записанные в трудовой книжке благодарности, почетные грамоты, еще - приветственные адреса, врученные ему от имени партийного бюро, профкома и администрации сахарного завода к семидесяти и семидесятипятилетию.

Недавно Константину Васильевичу вручили еще один такой приветственный адрес - в связи его 80-летием. Он тронут этим. Жалеет лишь об одном - что не может, как прежде, пойти на завод. Уже пять лет Дьяченко не видит. Зрение отняла у него глаукома. Но не отняла бодрости духа, по-настоящему партийного мышления и оптимистического восприятия современной жизни. 

6 ноября 1989 г.

Ещё статья:

Газета «За коммунизм» № 83 от 02.12.1939 Дьяченко Константин Васильевич.