Газета «Заветы Ленина» № 36(3262) от 26.03.1970 КОНЕЦ «ИСАПА».(окончание)

К истории создания коммуны ВЦИК СССР

КОНЕЦ «ИСАПА»

П. К. САТИН.

В самый разлив весенних вод верхом на лошади приехал в артель знакомый мой врач из села Шапкино Савельев. Увидев нас, удивленно спросил:

- А вы зачем сюда?

- Как зачем? - ответил я. - Мы теперь члены артели «Исап».

- Вы что? Рехнулись? Да это же вертеп, а не артель.

Волей-неволей пришлось открывать цель нашего вступления в нее.

- Ну что ж. Я ваш покорный слуга в вашем благородном деле, - сказал напутственно Савельев и уехал.

И вскоре началась битва нового со старым ...

Успешно завершили весенний сев. Я вел с людьми политическую работу. Бочаров - хозяйственную. Вскоре мы у крестовников отвоевали молодежь и всех недовольных. Узнав о том, что Крылов и Чурилов на похороны «бога» продали вагон пшена и вагон подсолнечника, мы сразу же вызвали из уезда ревкомиссию. Подтвердив этот факт, осудили их к принудительным работам и лишению прав голосования.

20 июня состоялось отчетно-выборное собрание артели. На нем крестовники вновь пытались выдвинуть в состав правления Крылова и Чурилова. Но я выступил и сказал, что они не только не могут быть избранными, но и права голоса лишены. Крестовники растерялись. Воспользовавшись этим, я предложил ввести в состав правления Бочарова, Смольякова и Рязанова. Их избрали, а меня утвердили председателем ревкомиссии. Так мы отобрали власть у крестовиков.

7 июля организовали комсомольскую ячейку из восьми человек. В нее входили Степан Иванников, Ваня Сеченев, Тима Обухов, Вася Шапкин, Яша Шаталов, Гриша Масликов, Володя Данилов и Паша Калганов. Секретарем ячейки единодушно избрали Степана Иванникова.

По предложению секретаря губкома т. Рябинина нашей артели отпустили 16000 рублей кредита на стройку, трактор, молотилку и 20 гектаров лесосеки.

Однако положение в артели оставалось тревожным. Крестовики не сдавались. Они из Ржаксниской волости привезли нового «бога» по фамилии Макеев. Вскоре мы раскрыли их заговор. Они решили убить Бочарова, меня, а комсомольцев сжечь. Бочарова они планировали убить у мостика, когда он будет возвращаться из Мучкапа, меня - в парке, когда пойду с заседания совета Заполатовского кредитного товарищества, а комсомольцев спалить в скирде прошлогодней соломы. Эти операции они поручали выполнить Крылову и Жихореву-старику, Чурилову и Ивану Жихореву, а также Михаилу Воропаеву. Но они просчитались.

Когда обсуждался заговор, двери охраняли две молодые женщины. Одна их них по имени Мотя, моложавая боевая женщина, подбежала ко мне, рассказала о зловещих планах. Первое, что мы предприняли в целях предотвращения гнусного плана, это прогнали «бога», который сейчас же укатил на лошади. Комсомольцев тут же переселили в его комнату. К Бочарову послали с письмом комсомольца Гришу Масликова (он находился в Мучкапе). А я в ночь выехал в Борисоглебск за молотилкой. Доложил о заговоре секретарю укома ВКП (б), который сразу же позвонил прокурору. Вернувшись из Борисоглебска, я узнал, что Крылов и Чуриков были уже арестованы. Так мы обезглавили сектантов-крестовников.

В августе 1928 года А. С. Бочарова перевели в Мучкап председателем волисполкома. С его уходом крестовники опять активизировали свою подрывную работу. Первое, что они сделали, - это ночью забросали камнями спящих комсомольцев. Потом напали на кулябовских плотников, которые строили у нас здание столовой.

С окрестных сел вечерами в парке артели собиралось много молодежи. Пользуясь этим, мы вели среди них массово-политическую работу.

Между тем, артель с каждым днем крепла. Мы восстановили господский дом, перенесли элеватор на усадьбу и сделали из него шестнадцати квартирный дом. Построили столовую на 150 мест со сценой в зале, детский сад, конюшню, свинарник, мастерские, помещения для хранения техники и овощей, соорудили плотину, пустили мельницу и даже установили динамо-машину. В каждой квартире был электрический свет, в столовой стоял радиоприемник. В этом же году собрали богатый урожай - с каждого гектара по 34 центнера зернокрупяных культур.

Осенью 1928 года создали партийно-комсомольскую группу, в которую входили 3 коммуниста и 14 комсомольцев. На собрании группы 2 <...> решили перевести артель на устав коммуны. Собрание членов артели планировали перевести 7 ноября. Написали письмо М. И. Калинину с приглашением на торжество, а коммуну решили назвать именем ВЦИК. Приглашались на собрание также ответственные работники губернии, уезда и волости, авторитетные крестьяне.

7 ноября 1928 года на торжества к нам собралось до <...> человек гостей. Всех пригласили на завтрак в новую столовую.

На торжественном собрании председательствовал заместитель председателя Тамбовского окрисполкома. М. И. Калинин к нам не приехал, но приветствовал нас с переходом на устав коммуны. Все аплодировали, и это оказало на членов артели большое моральное воздействие. На собрании я рассказал об итогах нашей деятельности, которые были довольно - таки внушительны. Затем зачитал устав.

Председательствующий спросил, будете ли голосовать?

Впереди всех сидели крестовники-фанатики. У меня сразу же дрожь пробежала по телу, когда поднялся один их них И. М. Воропаев. «Провал, полный провал», - думал я с тревогой.

Но к моему большому удивлению, И. М. Воропаев мнет в руках шапку и гнусавым голосом пищит:

- А мы что, мы за коммуну руками и ногами, - и, не дожидаясь, когда председательствующий вынесет вопрос на голосование, все единогласно подняли руки. Затем избрали совет коммуны. В него вошли Сатин, Калганов, Смольяков, Энбаум, Любовшин, Рязанов, Хабаров. Меня избрали председателем совета.

Но недолго я оставался на этом посту. Потом меня перевели на работу в волком партии. Началась коллективизация.