Газета "Заветы Ленина" № 77, 2 июля 1988 г., 3 стр.

ОЧЕРК

И. А. КАРУНА

ВИТЬКА

Редакция начинает публикацию очерка ветерана педагогического труда П. А. Каруна о своем ученике Викторе Васильевиче Найденове - безвременно ушедшем из жизни, о нашем земляке, отдавшем много сил служению правде, закону.

1. ВРЕМЯ СЕНОКОСНОЕ

Июльский день 1946 года. Редкие перистые облака барашковыми рядами заволакивают бездонную голубизну неба. Звонкий жаворонок, спускаясь с поднебесной высоты, уносит вниз, на землю, чарующую свирель, и умолкает ее заманчивая трель до завтрашнего рассвета. Зато кобчики-мышатники работают неутомимо: то один, то другой, глядишь поднимется метров на десять, коротенькими крылышками зачастит, немного будто бы на месте повисит, заметит жертву и бух на землю! – полевку-мышку закогтит и, разодрав ее на части, немного жажду утолит... А там на солнечном пригорке с своей замаскированной норки вдруг суслик-рябчик выскочит, примет свою излюбленную стойку, для безопасности окрестности, сейчас же оглядит, порою даже посвистит и мигом скроется...

Пришла та самая сенокосная пора, когда тысячелистник взметнул уж белой головой и донник оранжево-белыми соцветиями вымахал в свой исполинский рост, и полевой хвощ в довольно высохших оврагах уж поднял пирамидальные вершины. Настала та сенокосная пора, когда пырей, единоличный царь лощин, оврагов, заброшенных или не освоенных в войну полей, своими мощными ползучими корнями в землю впился, за черноземье ухватился, стоит стеной, волнуемый малейшим дуновением ветерка, и будто бы гордится тем, что укрепил овраг или лощину от неминуемого весеннего размыва. Сейчас уже выбросил ребристый ощетинивший колос.

На косовицу высыпал народ. В открытой всем ветрам безбрежной степи, вдоль проселочных дорог, в долинах лощинах и по окраинам оврагов уже звенят разноголосые отбитые и оселком точенные серпы и косы, да засуетившиеся куропатки то здесь, то там предупреждающе кричат свое излюбленное <…>!

Повсюду суетящиеся люди: кто на бричках, кто на телегах, кто наспех сколоченной арбой, - полусухое сено возят и на себе, и на коровах, и на <…>.

2. САШКА

Сашка один за домоседа оставался. Его родители на быках уехали за скошенным прошлой зорькой сеном, наказав ему все то, что раньше накосили, немного досушить и посреди двора в стожок сложить. Метнув устало, из-под ног оставшийся навильник, Сашка, чтобы немного отдохнуть, вошел в свой дом, в горницу. Сначала, было, на скамеечку присел, потом уставшей походкой полулениво к этажерке потянулся, той самой, где всегда лежали его учебники и книги. И вдруг откуда-то из под них упала, прогромыхав по полу, какая-то черная игрушка. Он ее поднял, внешне осмотрел, затем завороженно глазами в нее впился, с бока бок в ладони переложив, смекнул: «Да это же пугач!» И разве ж мог он <…> радостью с друзьями не поделиться.

Сашка на улицу тут же побежал.

<…> как непредсказуемо, крепка бывает дружба! Три закадычные друга паренька - Сашка, Витька, Васька, - в пределах <…> метров друг от друга жили, водой не разольешь, друзьями были, учились в школе хорошо, из класса в класс без передержек переходили, после занятий за хворостом в лес ходили, в поле собирали колоски, зерно ручными жерновами по очереди дробили. <…> шла война, с питанием трудно <…>.

Отцы на фронте воевали, а матери обремененные семьей, в колхозе «Большевик» трудились и помогали фронту чем могли.

Пожалуй, нет в жизни крепче детской, отроческой, наконец, юношеской дружбы, скрепленной радостью труда, в нужде, дружбы еще не тронутой «успехами» суетной службы!..

— Вить-ка-а-а! Скорей ко мне-е! Што пока-жу-у!..- увидев друга, призывно взмахивая правой рукой, горланил Сашка.

Витька был занят неотложным делом. Он мастерил трехлетнему братишке Юрке игрушечную тележку (в то время ни фабрики, ни заводы, ни всякого рода артели изготовлением игрушек для забав детей не занимались). Уже была готова рама, оглобли, оси.

Оставалось лишь распилить точно пополам две больших катушки от швейных ниток, чтоб получить четыре колеса, потом собрать, опробовать и, наконец, запрячь в нее любимого котенка.

-Так што ж ты нам покажешь? - держа на руках Юрку, досадовал Витька.

- Садись сюда!.. Сейчас увидишь!.. - Сашка подал к столу скрипучий стул, а сам, метнувшись к знакомой нам той этажерке, где, как всегда, лежали его книги, что-то скрытно взял и, медленно идя спиной к друзьям, чеканно отмеривая шаги и будто приседал, вдруг резко повернулся..

-Вот, гляди!. Новенький!... Пугач мнe кто-то подложил...

Витька увидел, лоснящийся свежей смазкой черный предмет.., потрогал пальцами...., внимательно осмотрел снаружи и заключил:

- Если это пугач, куда ж тогда вставляют пробки, если же наган, то где же барабан?..

Как ни вертели, точного ответа так и не нашли... Тем временем трехлетний Юрка - со стула с ногами на стол забрался. Ему ж не видно было. Все трое сгрудились, стали заглядывать то в дульный срез, то в торец короткой рукоятки. Сашка даже нажал на спусковой крючок, который свободно, без щелчка куда-то в рукоятку утопился. Все будто бы, как в пугаче, на месте, все есть: и ствол, и «мушка» на стволе, и прорезь, через которую обычно целятся, и рукоятка с удобным спусковым крючком. А вот куда закладываются пробки и где они, малолетние оружейники - знатоки так и не нашли.

- Постойте! Кажись, я догадался!- обрадовался Сашка, - вот... посмотрите... движется назад...

Все ближе подались к пугачу, а Юрка даже привстал немного, чтоб удовлетворить и свое детское любопытство...

3. ПУГАЧ

Сашка переложил пугач в левую руку, правой потянул на себя подвижную дульную накладку, и никакого отверстия, тем более гнезда для пробки они так и не нашли. Сашка с вопросительным недоумением плавно отпустил назад дульную накладку...

Если бы он знал, что в короткой рукоятке полная обойма боевых патронов, что своим плавным движением накладки пружина автоматически дослала патрон в патронник и так же автоматически поставила крючок на боевой взвод, если бы он знал, что это вовсе не пугач, а личное оружие советского офицера - пистолет марки ТТ (Тульский Токарев), да еще б знал его устройство, трагедии бы не случилось.

Сашка непроизвольно нажал на спусковой крючок - и щелкнул выстрел... Стоявший на столе досужий мальчуган будто бы присел, по-детски застонал и плавно вытянулся.... Оторопев, Сашка наотмашь швырнул предательскую игрушку и исчез...

Ошарашенный случившимся Витька, еще не веря тому, что в эту секунду вдруг произошло, приподнял голову братца и тут же мягко опустил. Из груди теплого безжизненного тельца струилась алая кровь.

4. ТРАГЕДИЯ

Убил!.. Сашка у-би-и-ил!!! неистово вопил Витька, минуя выскакивавших из своих дворов озадаченных соседей... Он, никого не замечая, в судорожной лихорадке бежал... невесть куда... Он не увидел, как, проскочив собственный двор, соседские огороды, оказался в Углянке, потом - у Лопасова: не видел, как резко в сторону Тушканного рванулся, рыдая и не ощущая никакой боли от порезей колючим ежевичником на своих босых ногах. Вдруг, он резко остановился, будто подпрыгнул, завертелся штопором и тут же рухнул в высокий травостой.

В лесах и на лугах, судеб людских не замечая, природа июльским гомоном и его красками благоухает.

А Витьке снится страшный сон: не то в овраг бездонный, не то в огнем дышащую пропасть он сползает, откуда клубком бьет и едкий дым, и душный чад, смертельный смрад… Он хочет вроде бы за кустики схватиться, чтобы чуть-чуть передохнуть, но то не кустики, а пустой мираж. Неведомая сила тянет Витьку вниз, туда, где все клубком катится, горит, кипит, трещит, огнем и перегретым паром дышит... Но вот он, кажется, уж встал на твёрдый камень, осмотрелся, метнулся в сторону, что было сил, а там кишмя- кишат ужи, гадюки, удавы и гюрзы, так и норовят укус смертельный нанести прямо в исцарапанную пятку... Витька, сорвавшись и поджав под себя ноги, вновь ползет в ту пропасть, где бурлит, катастрофически все прибывая, не свежая, весенне-паводковая мутная вода и обдает все тем же перегретые паром. Он, выбиваясь из последних сил, уже взобрался было на спасительный клочок земли, чтобы, крикнув, позвать о помощи и... открыл глаза. Перед ним в густой траве, оскалив пасть и высунув влажный язык, Дружок лежал... Так часто-часто он дышал, будто только-только прибежал, повизгивал от радости, махал хвостом, ласкаясь, а против его лохматых лап дубок-годовичок торчал, и по нему неутомимо то вверх, то вниз сновали лесные санитары (Дружок неосторожно нарушил мирную их жизнь в их муравьиной кочке).

5. СЛЕДСТВИЕ

Получив известие о происшедшей трагедии, сюда пришли работники прокуратуры, милиции, судебный эксперт-врач. Осмотрели стол, где покоилось безжизненное тело трагически погибшего Юрки, этажерку с книгами и валявшийся в испуге Сашкой брошенный пугач (пистолет ТТ), сразивший насмерть малыша; определили расстояния между предметами, то есть учли и зафиксировали все, что необходимо для продолжения дальнейшего следствия, затем произвели и предварительный опрос свидетелей: Сашки, которого нашли и доставили из деревни Ольшанки, куда в испуге он бежал, и Витьки, пришедшего в себя от потрясений. Допрос велся в присутствии родителей и директора школы. Все запротоколировали и лишь тогда разрешили родителям похоронить Юрку, а уголовное дело передали специалисту-следователю местной прокуратуры, заметив вместе с этим, что ни стрелявший Сашка Коростелев, ни свидетель трагедии Витька Найденов в убийстве мальчика не виноваты: ответит тот, кто подложил под книги пистолет.

Всякие невзгоды и потрясения: смерти близких, фронтовые похоронки, вынужденное вдовство, распады в прошлом счастливых семей, осиротелость детей, нужда, голод и холод, - не могли не притупить чувства человеческого сострадания, поэтому трагедия воспринималась почти как само собой разумеющийся факт. Вот почему на следующий день хоронили Юрку из взрослых только двое: отец Василий Павлович да убитая горем мать «тетя Паша», как любовно и уважительно звали за ее доброту все соседские ребятишки. Сначала за гробом шла шумная ватага досужих из прилегающих улиц, но они до кладбища так и не дошли… Один Дружок тихонько семенил, опустив хвост, провожая в последний путь самого любимого друга. А что же Витька? Он в этот день куда-то скрылся... Да его и не искали: так сильно он переживал... Тем временем он лежал на сеновале, думал об истинных виновниках, верил, что скоро их найдут, и тихо-тихо плакал.

(Продолжение следует).

Продолжение

Газета "Заветы Ленина" № 80, 9 июля 1988 г., 3 стр.

Газета "Заветы Ленина", 12 июля 1988 г., 3 стр.