Об октябрьской революции.(Воспоминания Переведенцева Н. А.) Газета «Голос пахаря» № 53(713),1928 г.
Об октябрьской революции.
(Воспоминания Переведенцева Н. А.)
Газета «Голос пахаря» № 53 (713), 1927 г.
Прибыл я в Борисоглебск в августе месяце 1917 года с германского фронта. По прибытии в г. Борисоглебск, я был прикомандирован к шестому запасному кавалерийскому полку и на третий день был избран в полковой комитет, в котором находились в большинстве офицерство из князей, баронов и помещиков. С таким составом работать невозможно. Неоднократно меня исключали из состава полкового комитета, но под давлением солдат я оставался опять в нем. Выступая на собраниях солдат и в городе, мне удалось ознакомиться со всеми частями войск и главное с пехотным полком, который был более революционизирован. При выступлениях в городе меня удивляло отсутствие большевистских выступлений. Очевидно, большевиков не было или они были в подполье.
Эсеро - меньшевистские организации были здесь довольно сильны, и не связавшись с другими товарищами, я обратил все внимание на подпольную работу в 268 пехотном полку, где в помощь себе подыскал тов. Кухаренко. С его помощью удалось подготовить первое солдатское выступление, отказ 3- го батальона от отправки на фронт.
8 -го сентября утром батальон был выстроен на площади у народного дома. Появился командир, поздоровался, но солдаты не дали никакого ответа на его приветствие. На удар рассвирепевшего полковника одного солдата, стоявший рядом солдат хватил полковника прямо по физиономии, а остальные подхватили, смяли командира и избили до потери сознания, через несколько дней он умер. Закончилась вся эта история тем, что властями была вызвана кавалерия в количестве трех эскадронов с полковником Мациевским, которые рассеяли пехотинцев и несколько человек из них арестовали и направили в милицию. Из милиции арестованные солдаты по нашему требованию были освобождены. Опасаясь в дальнейшем за революционное движение солдат, власти эсеров решили реорганизовать милицию и укрепить ее более верными и преданными солдатами из уланских, драгунских и гусарских полков. Близились выборы в учредительное собрание, парии нервничали. В день выборов большевики здесь живых сил не имели, не имели также знамен и плакатов, но все - таки список большевиков по подсчету голосов оказался на втором месте.
26-го октября мне удалось выявить несколько отдельных товарищей, которые оказались большевиками работавшими отдельно от меня. Это были: Корытин Н.Н. , Попов М., Одинцов В., Кочергин И., Аристов К., Иванов С. П., Ряшенцев В., Новиков, Сысоев А. Л. и Лемберг. В подвальном помещении по Большей улице в доме Корешкова, мы сделали заседание, наметили план действия и решили ускорить свержение местной буржуазии.
Два собрания состоялись и у наших врагов в этот же день. На первое в почтовотелеграфной конторе я явился один и напуганные соглашатели разошлись, не приняв каких решений о посылке войск в помощь Керенскому. Среди просмотренных мною телеграмм, оказалась одна за подписью т. Ленина направленная „всем, всем, всем и извещавшая о падении власти буржуазии и захвате власти рабочими и солдатами".
На 2-е собрание в 12 часов ночи в городской управе, где был поставлен усиленный караул для охраны собравшихся я не решился явиться одному, а подобрав верных солдат пехотного полка в количестве 22 человек явился с ними на секретное заседание буржуазии. Выстроив у входа солдат в шеренгу, а сам сел у стола, где находился президиум собрания буржуазии и вступил с ним в спор о посылке или не посылке кавалерии на Петроград. Большинством голосов буржуазия решила послать два эскадрона кавалерии в помощь Керенскому. Был также создан комитет спасения родины и революции из эсеров: Сладкопевцева, Денисенко, Краснобаева, меньшевика Гайловского, князя Ерестева, полковника Казакевича и полковника Мациевского. На следующий день, 27 октября появились на стенах приказы о преследовании большевиков, но усилив свою работу, мы бросились в воинские части, где были приняты резолюции солдат о недоверии местной власти эсеров и меньшевиков и не препятствовать выступлению на собраниях и митингах большевикам
28 октября 2 эскадрона драгун были погружены в вагоны для отправления в Петроград. Этой погрузке, рабочие Борисоглебских ж. д. мастерских не препятствовали, а наоборот многие способствовали. Наша телеграмма Козловской организации большевиков о задержке эшелона и обезоруживании кавалеристов была выполнена и эшелон не дойдя до станции Грязи был задержан и кавалерия вся разбежалась. 1 ноября наша организация была оформлена и утверждена губернским комитетом большевиков, находившимся в то время в городе Козлове. У нас была неотложная задача - это сагитировать солдат, которых насчитывалось в городе до 12000. С этой задачей мы справились легко. Хуже стало, когда благодаря провокации офицеров Белорусского полка, полк, а за ним и вся солдатская масса кинулась громить 11 - го ноября винный склад. В этот момент нами были приняты все меры, чтобы не допустить разгрома склада. Комитетом партии было поручено мне и товарищу Аристову удержать толпу и не допустит разгрома склада. Но наши выступления оказались на этот раз неудачными. Белорусский полк во главе с Осташенко рванулись ломать ворота, а в след за ними и вся остальная толпа начала громить склад. В ту же ночь на складе возник пожар и взрыв спиртных баков, где были сотни человеческих жертв.
После пьяной стихии наступило некоторое успокоение. Оружия у нас в это время не было, и мы решили послать двух товарищей в центр, за разрешением на право получения оружия, это была наша первая связь с центральным комитетом партии. Оружие нашими товарищами было привезено и со станции Борисоглебск было сгружено на подводы и направлено к зданию комитета партии, но милиция задержала подводы и конфисковала оружие.
В декабре месяце нам удалось провести в Грибановке крестьянский съезд. Этому способствовало прибытие солдат с германского фронта На крестьянском съезде выбрали делегатов, больше фронтовиков на уездный съезд советов. 31 декабря делегаты и прибыли в город, большинство с оружием в руках, и явились непосредственно в комитет партии большевиков. Эсеры и меньшевики не хотели допустить открытия съезда, но не посмели. Винтовки делегатов съезда оказались страшнее рассуждений и эсеров, исполком, собравшийся в нынешнем родильном доме, постановил съезд открыть, но с оговоркой, что он не законный и открывается под нашим насилием.
1 - го января 1918 года в здании театра "Паллас" первый съезд советов открылся. Председательствующим на съезде был большевик Н.Н. Корытин. Съезд проходил с большим воодушевлением, в разрешении вопросов активно выступали фронтовики- крестьяне, все предложения большевиков принимались большинством. При приступе к выборам исполнительного комитета были два списка, один предложенный большевиками и другой эсерами. Открытым голосованием прошел целиком список предложенный большевиками и с этого момента в Борисоглебске была похоронена власть буржуазии.
Председателем Уисполкома был избран один из стойких и пользовавшийся большим авторитетом большевик тов. Корытин Н.Н., который работал не считаясь со своими силами, выполняя долг перед революций и партией. Его здоровье сильно пошатнулось и тов. Корытин скончался в мае месяце 1918 года. Смерть его была для нас крупной потерей. Тяжелые месяцы пошли непрерывной чередой.
Я занимал пост военного комиссара в это время. На мою долю выпало организовать военный комиссариат, формировать Красную гвардию и вести ежедневную борьбу с контр -революционными выступлениями офицерства.
Точно не укажу число января месяца, в 12 часов ночи группа офицеров и солдат старой армии, идя по Советской улице с оркестром музыки пели "боже царя храни". В моем распоряжении была уже сформированная красная гвардия, и я эту теплую компанию арестовал и направил в тюрьму, где им пришлось хорошо отдохнуть.
12 го января был получен приказ №75 от народного комиссара по военным делам, чтобы войска старой армии, находившиеся в тылу, переименовать в Красную армию.
Офицерство воспользовалось случаем повело пропаганду среди солдат о разделе всего армейского имущества по рукам. 15 января все полки подступили к своим цейхгаузам и начался разгром цейхгаузов, и только, вызванный в подкрепление из Воронежа, отряд красногвардейцев с автоброневиком восстановил порядок. Нам пришлось во изменение приказа наркомвоен. отдать приказ о демобилизации всех годов солдат и офицеров старой армии. В течение недели всем солдатам и офицерам были выданы документы.
В апреле месяце вся красная гвардия была реорганизована в регулярные войска Красной армии и были сформированы: кавалерийский полк, полк пехоты, дивизион артиллерии и пулеметная команда.
Считаю нужным вернуться несколько назад и отметить приезд в Борисоглебск чехославаков, которые узнав, что у нас имеется консервная фабрика, задумали пополнить свои запасы консервами. Угрожая погромом, они требовали весь наличный запас консервов. Познакомившись с чехословацкими командирами, я определил их чистой воды белогвардейцами. Об этом мною было сообщено исполкому, но чехословаки сумели обойти и ввести в заблуждение председателя уисполкома тов. Попова, который и выдал им консервы на 125000 рублей. Чехославки отправились, грабя по пути жел. дор. кассы, а по прибытии в Самару повернули штыки против красной армии.
В мае месяце комитетом партии я был откомандирован в кавалерийский полк в качестве комиссара. Полк был сформирован в большинстве из добровольцев красногвардейцев, с которыми я выехал на фронт против белобандитов. Боевой дух 'в полку был настолько силен, что прибывающие молодые красноармейцы перевоспитывались в течение дней в отважных бойцов.
1-го мая 1919 года я был назначен командиром указанного кавполка, и во время июльского отступления наших армий с Дона, полк задерживал противника, не давал ему переправиться через реку Донец и на второй день полк оказался отрезанным от наших частой войск. Окруженные казаками, калмыками, чеченцами, мы вырвались однако из кольца исключительно, благодаря стойкости красноармейцев и соединились спустя трое суток с 14 дивизией и потом, уже вместе с пехотой, отступали до самой Саратовской губернии. Город Борисоглебск в то время занимали главные силы белых из армии Деникина.
В августе месяце я получил приказ выехать по направлению к Борисоглебску. 20-го августа, наш полк прибыл в село Пески, где составил себе план действий и 21 августа собрав весь ком и политсостав, я объяснил задачу, как разбить противника в самом городе. В 1 час ночи под моим командованием полк был уже в Борисоглебске, где стояли до восьми полков войск противника, штабы, обозы, парки. Ночным нашим налетом, тыл противника был сильно дезорганизован. Я вспоминаю отдельные подвиги красноармейцев и комсостава. Сил у меня было недостаточно всего 600 сабель, в силу чего пришлось отдельным взводам бросаться в конном строю, с бомбами, шашками, кому чем удобнее на целые кавполки противника расположенных на окраине и не давая опомниться противнику, разбивать его наголову. Был характерный случай. По улице бывшей Гавриловской был расположен добровольческий Богучарский отряд пехоты белых в количестве до 900 штыков, которые услышав залпы в городе построился в боевой порядок под командой полковника. С нашими силами взять его было трудно, но в этот момент комиссар моего полка тов. Багрянцев подскочил к полковнику, отрекомендовался в темноте белым офицером и предложил ему вести отряд к казармам. Когда полковник повел отряд, я с двумя взводами атаковал отряд белых на Народной улице и вся пехота противника сдалась без боя, за исключением офицеров, которых уничтожили тут же. На второй день утром то есть 22-го августа мне с полком пришлось прорвать фронт противника с тыла, для чего выдержали атаку противника в конном строю и уничтожили его 25 кавалерийский полк.
Были другие случаи не менее героических действий Борисоглебского кавполка, при переправе через Хопер, под хутором Паршиным, где я был из пулемета ранен.
Я распрощался с товарищами и передал командирование полком своему комиссару тов. Багрянцеву, который также удачно вел бойцов к победам. На излечении мне пришлось пробыть 5 месяцев и только в марте месяце 1920 года прибыл обратно в Борисоглебск, где уже налаживалось мирное строительство.
Пробыл я в Борисоглебске 5 месяцев и грянула гроза, это бандитизм в Тамбовской губернии и в частности в Борисоглебском уезде.
24-го августа 1920 года, я прибыл на станцию Сампур, Тамбовского уезда. Со мной был только один ординарец. Здесь я получил приказ от Тамбовского командования в 48 часов сформировать отряд кавалерии для борьбы с Антоновской бандой, но для этого у меня не было ни людей, ни лошадей, ни оружия. Но что-нибудь нужно делать. Бежавших из сел на станцию, мужчин, я группировал и в течение двух суток набрал разношерстной публики до 200 человек, пеших и без оружия. В этот момент на станцию Сампур из Кирсанова прибыла в разведку конная милиция в числе 15 человек, которую я также присоединил к своему отряду. Между тем в село Верхоценье в 15 верстах от Сампура прибыл Антонов со своей бандой. Я решился напасть. Собранный отряд посадил на крестьянских лошадей и в пиджаках, раздетых, в лаптях, без оружия, я отправился делать ночной набег на банду, имея всего оружия 15 винтовок. В 12 часов ночи, я врываюсь в распоряжение банды Антонова с криком ура! Банда в панике побросала, винтовки, пулеметы, патроны лошадей и разбежалась в разные стороны. Воспользовавшись этим случаем, я вооружил свой отряд, снабдил лошадьми, патронами и всем необходимым и отправился обратно на ст. Сампур. Это был первый боевой опыт вновь формируемому отряду. С тех пор мой отряд с каждым днем увеличивался, и укреплялся и в течение одного месяца достиг 1500 сабель стойких и отважных бойцов. За время действия моего отряда, отбито у Антонова 35 пулеметов, 5 орудий, масса винтовок и патрон. Пополнение лошадьми я имел только бандитских отрядов.
Отдельный случай врезался в память. 21-го ноября 1920 года Антоновская банда в количестве 5000 сабель заняло село Павлодар, Борисоглебского уезда, но я со своим отрядом был недалеко от банды и в ночь этого же числа сделал набег на бандитов. Бандитская армия была разбита на всю ночь. Павлодар был в огне от пожара. Таких серьезных моментов за время 11 месяцев в борьбе с бандитизмом в уездах Тамбовской губернии было очень много. По ликвидации банды, на мою долю выпало ликвидировать губернский бандитский центр в селе Каминка Тамбовской губернии. Главари вроде Коновалова, Гаврикова, Плужникова и др. были выловлены.
Бандитизм кончился.
После ликвидации всех фронтов в 1932 году я демобилизовался и перешел на административно-хозяйственную работу.
Член ВКП(б) с 1917 года Переведенцев
-0-1nsp-266.jpg)
